Сезон
"Охоты на волков" в Варшаве
|
|
Даниэль Ольбрыхский |
- Даниэль, мы знаем вас как замечательного актера, сыгравшего
во многих фильмах Анджеа Вайды, других известных режиссеров.
И вот теперь вы дебютируете как писатель: в канув Нового года
в Польше вышла ваша первая книга "Поминки по Владимиру
Высоцкому".' Почему вы решили о нем написать? И почему-
"Поминки"?
- Владимир Высоцкий, пожалуй, был самой яркой личностью, которую
мне довелось повстречать. Однажды Володя прислал мне записку,
которую я берегу до сих пор:
"Дорогой Даниэль! Как хорошо, что я имею тебя как друга,
в Варшаве, Париже, Москве. Как жаль, что ты не живешь в России,
оставаясь поляком или русским-не важно. Я тебя люблю и ценю..."
Я с ним дружил много лет, неоднократно бывал на московской квартире
Высоцкого, принимал его с женой у себя в Варшаве. На девятый
день после смерти Володи Марина Влади позвала меня в числе самых
близких людей на поминки, которые были устроены в Париже на
квартире художника Михаила Шемякина.
В тот день я поклялся Марине, что приеду во что бы то ни стало
в Москву на сороковой день после смерти Володи. Московские поминки
проходили в квартире Высоцкого на Малой Грузинской. Приехал
я туда прямо из аэропорта. Помню, были оба Володиных сына от
первого брака, много известных актеров, поэтов. Внимание всех
привлекала незнакомая заплаканная девушка. Оказалось, это была
Люся, телефонистка с международной станции, помогавшая Высоцкому
дозвониться до Марины Влади, где бы та ни была. Однажды Люся
нашла ее даже у парикмахера в Бразилии, куда Марина улетела
после ссоры с Володей, никому ничего не сказав.
После поминок мы поехали с Мариной на могилу Володи. Стемнело,
падал дождь, но вся улица была запружена народом.
Сколько всего произошло с тех пор в Советском Союзе и Польше.
Старый мир, конца которому, казалось бы, не будет, трещит, как
мачта корабля во время бури. Весь свет ошалело несется вперед,
как знаменитые кони Высоцкого. А боль от утраты Володи до сих
пор не проходит. В десятилетие его смерти мне захотелось справить
по нему свои поминки - написать о нем книгу.
- А как вы познакомились с Высоцким? Какие встречи с ним
вам наиболее запомнились?
- Впервые я увидел Володю в 1969 году, во время кинофестиваля
в Москве. Хотя по-русски я говорил вполне прилично, ко мне приставили,
как было тогда заведено, "переводчика", не отстававшего
от меня ни на шаг. И вот когда мы сидели однажды в фойе гостиницы
"Россия", переводчик сказал: "Смотри, кто там
идет! Ты знаешь этого человека? Это Высоцкий!" Воспользовавшись
случаем, он тут же представил нас друг другу.
Затем вместе с коллегами из Театра Народового я приехал в Москву
на гастроли, и Володя пригласил всех нас к себе на квартиру.
Он очень любил, когда люди у него собирались, ели, пили, веселились,
словом, чувствовали себя, как дома. Тогда Володя был в своей
стихии и часто пел гостям. Так было и в тот чудесный вечер на
Малой Грузинской, и во время наших встреч в Варшаве, когда Володя
с Мариной останавливались у меня по пути в Париж.
Однажды они заблудились и попали на мост, с которого открывался
удивительный вид на Варшаву. Володя остановил машину, спустился
на набережную и долго-долго вглядывался в черепичные крыши Старого
города. Потом достал клочок бумаги и прямо там, на набережной,
стал набрасывать новую песню:
В мозгу моем,
который вдруг сдавило,
Как обручем,- но так его! дави!-
Варшавское восстание кровило,
Захлебываясь в собственной крови...
Дрались худо, бедно ли,
Наши корпуса-
В пригороде медлили
Целых два часа.
...А может быть, разведка оплошала -
Не доложила.
Что теперь гадать!
Но вот сейчас читаю я:
"Варшава" - И еду, и хочу не опоздать.
- Такие строчки вряд ли, помоему, мог написать проезжий поэт,
случайно оказавшийся в Варшаве. Высоцкий явно не был здесь чужим...
- Да, Володя очень любил Польшу. Восхищался ею, удивлялся ей.
Знаю наверняка, что это не была простая любезность. Поклонникам
Высоцкого известна анкета, которую он заполнял в ранней юности.
Так вот, на вопрос, какую страну, кроме России, он любит больше
других, Высоцкий ответил, не колеблясь: "Польшу".
- А как сами поляки относились к Высоцкому? Всегда ли его
понимали?
- Мне вспоминается такой эпизод. В 1981 году я был ведущим на
Фестивале запрещенных песен, организованном "Солидарностью"
в Гданьске. В нем участвовали барды со всей Польши. Всеобщее
признание получила не лучшая, на мой взгляд, песенка, игравшая
на примитивных политических инстинктах: "А заднице, повернутой
к Польше, пусть даже красной, стоит дать пинка..." Выбор
был, повторюсь, неудачен, хотя и вполне объясним: антисоветский
настрой в нашем обществе тогда был очень сильным. Тем не менее
заканчивать фестиваль на этой ноте мне не хотелось. Я вышел
на сцену и, обращаясь к залу, сказал: "Поскольку у нас
тут царит демократия, то я, конферансье, не обязан соглашаться
с общим мнением. Несомненно, некоторые из выступивших бардов
действительно оригинальны. Но родословную свою они ведут от
замечательных российских поэтов. Прежде всего - Булата Окуджавы,
а в последнее время все чаще - от Владимира Высоцкого. Он, к
сожалению, недавно умер, но песни его в Польше становятся все
больше популярными. Думаю, если б Высоцкий был жив и сумел бы
получить визу в Польшу, его выступление увенчало бы наш фестиваль.
Мертвый визу уже не попросит. Но давайте мы с вами ему предоставим
духовную визу! Пускай в этом зале на прощание прозвучит его
песня"..
По моей просьбе свет в зале выключили. Прожектор выхватил из
темноты на сцене одинокий микрофон. И загремела знаменитая "Охота
на волков". В зале воцарилась тишина. Момент был критический:
никто не мог предугадать, как поведет себя публика. Но песня
звучала, и люди начали один за другим подниматься и слушать
ее стоя... Так Владимир Высоцкий стал полноправным участником
этого праздника.
- Примерно в одно и то же время на сценах Москвы и Варшавы
ставились два Гамлета - Высоцкого и ваш. Что их роднило и что
различало?
- Высоцкого в "Гамлете" я увидел лишь в 1980 году,
когда Театр на Таганке приехал на гастроли в Варшаву. Володя
выглядел очень уставшим, но играл феноменально. Ни единого лишнего
жеста, гримасы. Хотя, к сожалению, не мог продемонстрировать
все свои актерские способности. Заметно берег энергию, чтобы
хватило до конца спектакля. Это была борьба и гонка с жизнью.
Высоцкий старался успеть, как сам сказал об этом в своей песне...
Меня это потрясло настолько, что какие-то детали актерской техники
я уже не замечал. Но на то, как Высоцкий читал знаменитое "Быть
или не быть?", не мог не обратить внимание. С моей точки
зрения, монолог этот в "Гамлете" - отнюдь не самый
важный. Могу указать сразу несколько мест, где затронуты гораздо
более глубокие вопросы. Володя монолог прочел почти скороговоркой,
как бы отстранившись от него и удивляясь Шекспиру:
собственно о чем тут разговор? Уж если быть - то действовать,
а если нет - покончить счеты с жизнью, и как можно скорее. Это
был вполне зрелый мужчина, взбунтовавшийся против всеобщей молчаливой
покорности, вполне отдающий отчет в своих действиях.
Мой Гамлет был значительно моложе. Правда, в свои 23 года я
также столкнулся с такими проблемами, которые в прошлом и не
снились философам. После ада, который пережил мой герой в фильме
Анджея Вайды "Пейзаж после битвы", страдания Гамлета
казались мне полудетскими. Но постановщику спектакля хотелось,
чтобы Гамлет в моем исполнении как бы впервые открывал для себя
окружающий мир и был оскорблен его жестокостью. Режиссер меня
омолодил в буквальном смысле. Гамлет Высоцкого, повторяю, был
похож на моего, но это был уже состарившийся Гамлет...
- Нельзя, вероятно, в разговоре о Высоцком обойти стороной
его чрезмерное пристрастие к спиртному. Многие считают, что
именно оно и стало причиной его преждевременной смерти.
- Да, он был действительно болен, и от этой болезни Володя не
сумел избавиться. Но разве он один? Не секрет ведь, что многие
представители нашей профессии прибегают к спиртному, а на Западе
часто - к наркотикам, чтобы разрядить свои нервы, снять напряжение.
Средство это весьма иллюзорное, но забыться на время оно помогает.
У Высоцкого, вероятно, такая потребность возникала частенько
- ведь жил он постоянно под невероятным напряжением.
- Вы справедливо заметили, что эпоха, отраженная в песнях
Высоцкого, все больше отодвигается в прошлое. Как, по-вашему,
если бы Высоцкий дожил до наших дней,- о чем бы он сегодня спел?
- При жизни главными его врагами были Зло и Глупость, и с ними
он боролся, сколько мог. Как и другие великие артисты. Собственно
за это их и любят миллионы. Уверен, что и сегодня Володин голос
гремел бы, насколько ему хватило дыхания, против возрождающихся
заново Глупости и Ненависти...
Беседу вел В.
ШУТКЕВИЧ.
Варшава.
КП 29.12.1990